7 дней в Михново - Место такое, что хочется остаться
Содержание материала
18 августа для Михново – особый день. Это – канун большого церковного праздника Преображения, на который принято освящать урожай, а потому его часто называют Яблочным Спасом. А еще в этот день отмечают именины отца Понтия Рупышева, основателя Михновской общины.
Если бы не пандемия COVID-19, в этот день в общину приехало был под две сотни гостей. Но границы закрыты – самых верных паломников из России и Беларуси в этом году нет, и день Ангела отца Понтия отмечают только сами насельники и малочисленные паломники из Германии. Они успели "проскочить" до того, как Германия попала в список стран, по приезде из которых надо изолироваться.
Отмечать церковный праздник – вовсе не значит устраивать большое застолье. В Михново – это прежде всего Божественная литургия и молебен. Сегодня она идет не в Скорбященском храме, а часовне рядом с ней – там, где похоронен отец Понтий. В часовне места мало, а соблюдать дистанцию надо. Поэтому внутри стоит только часть братьев и сестер – обязательно в масках. У надгробия находится хор. Остальные же стоят на улице. Здесь, если встать подальше от остальных, можно спустить маску.
"Мы уже привыкли ко всем этим новшествам, – уже после литургии объясняет отец Георгий Гайдукевич. – Во время причастия после каждого человека опускаем в спирт лжицу (специальная ложечка с удлиненной ручкой для причастия). Не промакиваем специальным общим платом рот причащающегося после подхода к чаше, но готовим индивидуальные салфетки, чтобы каждый, это мог сделать самостоятельно". Уже на улице причастников ждет "запивка" и кусочек просфоры – обязательные после принятия Святых Даров. Здесь тоже используются одноразовые стаканчики. Некоторые насельники подходят со своими чашечками.
После причастия гость из Германии отец Сергий Иванов-Панков читает проповедь, в которой связывает духовное наследие отца Понтия с Преображением, которое, согласно церковному преданию, произошло на горе Фавор: "Святые отцы сравнивают христианскую жизнь с восхождением на эту гору. Когда мы в самом низу и только смотрим на вершину горы, то не происходит никакого духовного роста. А когда мы взбираемся на гору – тут уже становится опасно. Тут каждое опрометчивое слово, каждое движение души может привести нас к падению. Батюшка Понтий говорил, что зло все сильное, но по духу времени, в котором мы живем, Господь нам дает столько благодати, сколько нужно, чтобы это зло победить".
Из веников в священники
Отец Сергий с супругой матушкой Марией и пятилетней дочкой Николаей приехал из Ганновера, где он служит в храме Рождества Христова. После литургии мы сидим в большой беседке, держа некоторое расстояние друг от друга. И за чаем с постными пирожками с капустой я пытаюсь понять, что заставляет паломников преодолевать сотни километров, чтобы добраться до Михново. Отец Сергий с семьей сюда приезжают уже не первый год. Собственно, и священником он стал благодаря общине под Вильнюсом, о которой узнал от жены. В старые времена сюда приезжала ее бабушка.
"Помнится, когда я первый раз здесь оказался, батюшки посмотрели на меня, улыбнулись, и отец Иоанн сказал: "О, мы из веников делаем священников". И поездки сюда действительно поставили меня на другие рельсы. Постепенно я стал сам замечать, как веник и в самом деле преображается в священника: сначала стал чтецом, потом диаконом… Дух батюшки Понтия так глубоко затронул сердце, что в жизни многое поменялось. Что-то стало важнее, что-то отошло на второй план, – вспоминает отец Сергий. – Здесь созданы все условия для духовного созревания человека. В миру, даже если решишься изменить свою жизнь – «буду больше молиться, больше поститься», вряд ли это получится. А здесь приезжаешь – и можешь по-настоящему оторваться от своих страстей, малый подвиг положить. И этот подвиг глубоко в сердце остается и дает серьезный рост".
Для отца Сергия как для священника важно и духовное наследие отца Понтия, которое, по его словам, поражает своей глубиной: "Я прочитаю одно предложение, а второе уже не могу – не вмещается. Думаешь–думаешь, вникаешь… А его духовный взор настолько глубоко проникал в суть вещей, что для меня это настоящий святой отец, хотя он пока и не причислен к лику святых. Да, то письменное наследие отца Понтия, которое мы имеем, небольшое по объему. Но посмотрите на Сергия Радонежского. Кроме самого себя, он нам больше ничего и не оставил".
К сравнению отца Понтия со святым Сергием Радонежским невольно прибегает и отец Георгий Гайдукевич, когда рассуждает о том, почему в Михново тянутся люди: "Как образовываются подобные места? Основатель достигает высот духовной жизни и чувствует потребность основать особое место. Так было с Сергием Радонежским и другими святыми, которые создавали монастыри. Даже когда отец Понтий приехал сюда и ему предложили остаться, он поставил условие: "Тогда всем будем братья и сестры. Только в этом случае и останусь". И дальше пошло возрастание духовной жизни всех, кто здесь жил, – рассуждает отец Георгий. – И после кончины отца Понтия, Господь посылает сюда людей. Они тянутся сюда, хотят жить михновской жизнью. Даже священники нашей епархии, которые обычно очень заняты на своих приходах, и то говорят: "Сюда приезжаешь – и все бури, все заботы здесь стихают. Понятно, что сами проблемы не исчезают. Но пока ты здесь, на житейском море – штиль. Мы это называем благодатью Святого Духа. Почему народ идет к тем же Виленским мученикам? Почему приезжают издалека? Разве других храмов нет? Есть, но мученики стяжали благодать Святого Духа и с ними он и пребывает. Люди – не глупые, они это чувствуют и тянутся сюда".
Одно направление – Михново
Жизнь отца Георгия с детства связана с Михново. Его отец настоятель Скорбященского храма в Михново и духовник михновской общины – единственный из ныне живущих в общине, кто застал отца Понтия Рупышева. "Это был 1936 год. Отец Понтий приехал к нам в село Княгинино в Западной Белоруссии. Храм во время службы был переполнен, люди стояли плотно и на улице – внутри церковной ограды, — вспоминает отец Леонид. Та служба и проповедь настолько впечатлили его маму, что со временем она уговорила мужа переехать в Михново жить. А до тех пор часто вместе с дочерью и сыном ходила в паломничество в Михново, преодолевая пешком путь в 120 км. "Даже в консистории поговаривали, что на архиерейские службы собирается меньше народу. Народ чувствовал его святость, и он не ошибся", – замечает священник. Повзрослев, он окончил семинарию в Жировицах (Беларусь) и Духовную академию в Москве, а затем получил приглашение служить в Москве, в одном из самых известных в столице России храмов – святителя Николая в Хамовниках. «Но у меня было одно направление, одна цель — это поближе сюда, к Михнову", – говорит архимандрит Леонид.
Попав, наконец, в Литву, отец Леонид получил назначение в храм Ефросинии Полоцкой, что на Липовке в Вильнюсе. В советское время он был в сильно запущенном состоянии. Прихожан фактически не было – в воскресный праздничный день на службе только две старушки. "Там священник был совсем пожилой. А кладбище же вокруг храма на холмах расположено. Моему отцу тогда было около сорока лет, – продолжает рассказ отца Леонида отец Георгий, – и он понял, что надо что-то делать. Во-первых, он никому не отказывал в требах. Его просят сходить на могилу – отслужить литию. И он ходит по этим холмам вверх-вниз, с одного конца кладбища на другой. Люди почувствовали его отношение к ним, и постепенно стал собираться приход".
Причем, по тем временам приход собрался столь многочисленный, что ему удалось собрать средства, чтобы и провести отопление, и сделать ремонт, и расписать храм. "Когда действовавший тогда владыка Герман (Тимофеев) призвал отца Леонида служить в Свято-духовом монастыре наместником, батюшка сначала растерялся, но потом согласился. Его сразу постригли в монахи, затем в иеромонахи. И тут его умение говорить с людьми тоже дало свои плоды. На день памяти Виленских мучеников стало столько народу собираться, что во время службы вся монастырская территория была плотно заполнена паломниками, даже не хватало мест всех уложить на ночь. Гостиниц ведь в советское время столько не было! Благодаря такому притоку людей, монастырь получил серьезную финансовую подпитку. И на эти средства были выстроены братские корпуса – по тем атеистическим временам немыслимое дело!"
По словам отца Георгия, на средства монастыря отец Леонид восстановил и сгоревший в Рудомине храм. Причем, в Литовской ССР это был единственный за все советское время фактически заново отстроенный храм.
Помогите трудом
В 1994-м году новый Виленский и Литовский владыка Хризостом (Мартишкин) назначил отца Леонида служить в Скорбященском храме в Михнове. Но и до официального назначения отец Леонид постоянно помогает пожилому отцу Константину постепенно восстанавливать Михново, обескровленное в поздние советские годы, когда власти не разрешали здесь прописываться. "И Михново расцвело – все пошло полным ходом… Хотя полным ходом не назовешь, конечно. Денег-то не было! Но зато были люди! А для отца Леонида люди всегда были на первом месте. И люди отвечали взаимностью – помогали материалами и работой", – вспоминает отец Георгий.
И эта традиция – приехать помочь собственным трудом – поддерживает общину и сейчас. Сестры, постоянно живущие здесь, приглашают в гости родственников. Те с радостью приезжают, а заодно делают разные нужные работы. И пока мы пьем чай в беседке, мимо нас то и дело проходят крепкие молодые люди – носят строительные материалы для ремонта усадебного дома.
Корпус же для паломников, который стоит за михновской оградой, пока в ремонте не нуждается, но сейчас из-за коронавируса пустует. Паломники его занимали и при отце Понтии. "Здесь постоянно жили не менее 50 человек: кто-то уезжал, кто-то новый приезжал. Ради них отец Понтий каждый день служил службу. А затем они шли на послушание – по мере сил, кто что мог", – рассказывает отец Георгий. Его слова дополняет сестра Нина: "Как написано в дневнике у Варвары Николаевны Корецкой, бывали случаи, когда паломников иногда приходило до семисот человек, и батюшка исповедовал их до самой ночи. Ни один человек не уходил от отца Понтия без духовного наставления, поддержки и исцеления души. Некоторые даже просились остаться здесь. Но не у всех складывалось, конечно".
Школа христианской жизни
Сегодня, как и во времена отца Понтия, в Михново, считает сестра Нина, ищут спокойствие и любовь. Тарас и Татьяна Гула приезжают сюда из Германии уже третий год подряд. В прошлом году навещали Михново аж три раза – "потратили" на общину весь свой отпуск. Но длительный путь на машине оправдывает себя, считает Тарас: "Нам очень важно, что можно и помолиться, и потрудиться. Здесь не просто тихо (я бывал и в других святых местах). Но здесь знаешь, что утром встанешь, помолишься, пойдешь работать в поле. Размеренная жизнь. Замечаешь в себе, как перестраиваешься на мирный дух".
Тарас и Татьяна в Германии живут давно. Он изначально из Петербурга, она – из Витебска. Он – инженер, работает на небольшом предприятии медицинской электроники. Татьяна говорит, что в Михново прежде всего едет учиться с любовью относится ко всем окружающим и молиться: "Мы живем от поездки до поездки. Запасаешься духовной энергией, едешь домой, она постепенно истощается. И уже всеми мыслями в Михново – когда же, наконец, обратно к сестрам?"
"Я тут человек на подхвате: сходи туда, принеси то. Тут же много пожилых. Они меня уже ждут: я приеду и все расставлю по своим местам. Иногда сено собираю. Я даже записал видео для родственников, которые удивляются, что я в какой-то деревне отпуск провожу. Они все время это называли монастырем, не понимая суть общины, – рассказывает Тарас. Татьяна же выполняет послушания на кухне: "Приготовить завтрак, обед, ужин на 30-40 человек, помыть посуду, убрать кухню – дело не простое. Западная жизнь больше на карьеру настроена. И здесь я учусь хозяйству: как рассчитать продукты, как варенье сварить, как черную смородину перетереть с сахаром на зиму". Но у Татьяны еще есть послушание мечты – подоить корову. "Но пока я боюсь к ним близко подходить. А к телятам уже могу", – радостно, совсем по-детски сообщает Татьяна.
"Кто бы сюда ни приехал, здесь каждый найдет себе применение, – говорит отец Сергий. – Первые дни, когда приезжаешь, ходишь на богослужения и отдыхаешь. Помню, моя мама, когда только-только приехала, рыдала: ну что же мне ничего не дают делать, я как иждивенец! Потом посадили ее чистить картошку – потрудилась в радость, хотя руки болели".
Отец Сергий говорит, что никогда не приезжает в Михново с пустыми руками. Он старается привезти то, что есть в Германии, а здесь не купишь – например, спецтехнику или необходимые инструменты. Но, по его словам, каждый человек, который приносит с собой радость в Михново, уносит из общины в три раза больше.
Сестра Нина объясняет это очень просто: "Это школа христианской жизни, которую в миру невозможно создать. Сюда первый раз приезжаешь – и сразу как будто попадаешь в родную семью. Душе легко вливаться в этот коллектив – словно ты знаком с братьями и сестрами много лет. Когда открыты сердца, человек тут чувствует безусловную любовь к себе, взаимность – и начинает открывать все добрые качества, которые может, у него затаились. Люди здесь открывают в себе, что не такие они на самом деле замкнутые. Хочется, чтобы люди чувствовали себя здесь защищенными, даже если нужна медицинская помощь. Здесь все налажено так, что человек не остается сам по себе".
По ее словам, в Михново на экскурсии часто заезжают и католики. И михновцам интересно услышать, что о них думают со стороны – особенно люди другой конфессии. "Пройдут с экскурсией, – рассказывает Нина, – и говорят: как не хочется от вас уезжать: и воздух особенный, и место такое, что хочется остаться".
