Храм Живоначальной Троицы
В Неделю четвертую
По милости Божией, провели мы уже целых четыре недели поста. Стоим уже за чертой его преполовения. Еще и еще немного усилий, три недели, двадцать одни сутки,- и ваша цель достигнута, утешает, воодушевляет и ободряет мать наша Церковь, сопровождающая нас во все святые сорок семь дней. Но утомленные пловцы соскучились в своем путешествии. Они стремятся скорее выйти на берег; им дни кажутся неделями. Нетерпение вызывает ропот. Ропот рождает зависть. К кому?
К непостящимся. Те, как и были, остаются при своих привычках; у них дни идут поочередно. Солнце встает и заходит, находя их телесно насыщенными, в чувствах невозбужденными. А постящиеся раздражены: оглядываются на пройденное поприще поста, сомневаются, возражают. Неоднократно даже мы слышали из нескольких уст то жалобы, то рассуждения, то любопытные вопросы в таком роде: зачем вообще посты? Зачем пред светлым днем великой радости Воскресения Христова установлен такой длинный, суровый и строжайший пост? В праздник Воскресения Христова Церковь не только благословляет и разрешает, но повелевает радоваться; великопостное же долгое сетование и говение может нас даже отучить от жизнерадостности, а воздержание истощит наши телесные силы, омрачит наше чело, и, может быть, великопостная печаль обратится в привычку... Вот какое оружие выставляют люди, раздраженные воздержанием, пощением и говением во дни святой Четыредесятницы.
Отвечаем на возражения о значении Великого поста к общему успокоению, назиданию и ободрению в вере. Пост пред Пасхой самый древний в нашей Церкви. Его учредили апостолы, наши первые наставники и учители. Раз, при жизни Спасителя, они слышали от Него беседу с фарисеями, которые укоряли Его тем, что ученики Его не постятся. Спаситель в этой беседе доказал, что для учеников Его не настало время поста: когда отнимется от них Жених, тогда они будут и должны поститься. И вот ужасное это время настало. Пред самой Пасхой у них отнят был Жених, утешение и отрада их душ. Ученики вспомнили о заповеди Спасителя, а затем по пламенно любящему чувству своего сердца наложили на себя пост и заповедали всем христианам всех веков и народов это время поститься.
Этот пост не был только одним воздержанием в яствах и питиях. Он был соединен с покаянием. Апостолы не желали позабыть о том, как во время страданий Господа все они оставили Его, а старейший из них даже троекратно отрекся от Него... Живое воспоминание страданий и крестной смерти Сына Божия вызывало у них грусть, страх и ужас... Если страсти Христовы у апостолов вызывали чувства скорби и сокрушения, то тем более должны быть эти чувства у нас, грешных. Раскроем свою совесть, вспомним свою жизнь... О, как мы оскорбили Господа, как мы Его прогневали. У апостолов отняли Спасителя, а мы сами Его отринули своей неподобной жизнью нехристианской, своими грубыми пороками, своими бесстыдными сомнениями, своей неверностью. Вспомним, что мы все заповеди Божии нарушили, и как нарушили? Нарушили гордо, беззаботно, самоуверенно. Если в ком не оскудели, не иссякли чувства благодарности и понимания, тому ясно, что нам нужен пост более, нежели был он нужен апостолам и другим угодникам Божиим. Апостолы были только раз или несколько раз прегрешившие, мы же грешим изо дня в день, в течение многих и долгих лет.
Для чего же Церковь установила сорокадневный пост, продолжающийся от понедельника первой седмицы до субботы Лазаревой? Сорокадневный пост напоминает нам о посте Спасителя в пустыне. Занимает он время перед Пасхой потому, что пост Спасителя был вскоре после крещения Господня. Это во-первых, а во-вторых, потому, что Церковь длинным постом старается подготовить христиан к торжеству праздника Светлого Воскресения. Как Господь наш Иисус Христос вошел в Свою славу долгим путем смирения, нужды и подвигов, так и христиане, как Его ученики, должны пройти подобный путь. Как Господь наш начал Свое служение постом в пустыне и кончил его крестными страданиями, так и мы должны пройти за Иисусом Христом весь Его путь, по Его заповеди: Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. Как Господь сорокадневным постом победил врага-искусителя, так и мы, подражая Ему, можем научиться побеждать свои дурные наклонности, свои вредные страсти. Есть предание, что наши прародители пробыли в раю до своего падения сорок дней, в это время враг-искуситель соблазнил их на непослушание, лишил их заповеданного воздержания... Они пали, но мы, по благодати Божией, не только можем, но и обязаны победить диавола. Наша победа не может быть иначе, как под единственным условием: если мы сораспнемся Христу, если мы духовно умрем со Христом, то с Ним и воскреснем. С Ним,- говорит апостол Павел,- страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8, 17); аще бо с Ним умрохом, то с Ним и оживем: аще терпим, с Ним и воцаримся (2 Тим. 2, 11, 12). Итак, вот причины, почему Церковь установила сорокадневный пост.
Уяснив два вопроса, отвечаем коротко и на третий. Длинный пост и долгое воздержание не отучат нас радоваться Воскресению Христову, но научат благоразумно пользоваться дарами Божиими. Пост научит нас не ко злу, а к добру направлять наши чувства, во всем наблюдать меру, не забывать о том, чего нам стоило покаяние и великопостное говение. Мы знаем по своему горькому опыту: если хорошо проведен Великий пост, то светлое и святое будет празднование наше Святой Пасхи. Раз человек нашел Царство Небесное, он его не променяет ни на что земное. Пост же есть не иное что, как искание Царства Божия. Ищите,- говорил Иисус Христос,- Царствия Божия. Несть бо Царство Божие брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17).
Итак, не ропщите и не унывайте, постящиеся. Слава Богу, мы переплыли уже более половины пути; день-другой, и пред нами будет виден берег - в эту неделю услышим, как Церковь за нас будет молиться: Господи, не погуби их до конца, но помилуй и спаси их; будем слышать, как она будет молить и Невесту Неневестную, Воеводу победительную, Пречистую Богородицу руководить нас во спасение, а там - воспоминание славного входа Христова с вербами, а там - дни страстей, а там - славное, Святое Воскресение. Господи, не предаждь нас до конца... Введи нас молитвенным постом и подвигом в славные дни Христовой Пасхи... Пасхи вечной... Аминь.
Терпением да течем на предлежащий нам подвиг (Евр. 12, 1).
С Божьей помощью мы перешли на другую половину великопостного пути. Чем ближе к цели, тем становится труднее нравственный подвиг.
Ревнителю благочестия каждый шаг к совершенству достается трудом и усилием, скорбями и немощами.
Православная Церковь облегчает нам подвиг восхождения к Богу указанием средств, более или менее способствующих нравственной жизни. Эти средства изложены преподобным Иоанном Лествичником в его книге, называемой "Лествицей, возводящей к небу". Церковь не нашла ничего благопотребнее дать в руководство добродетельного восхождения, как лествицу этого мужа, которому ради сего и память положено совершать в настоящий день.
Лествица состоит из тридцати ступеней. Первые три ступени называются отвержение мирского жития. Пока человек не поставит для себя религиозную и нравственную цель, до тех пор он связан мирской суетой. Она для него как невольные оковы, препятствующие свободно идти к Богу, куда хочет и куда порывисто устремляется наше сердце. Житейская дума поглощает у человека не только часы, но часто целые годы жизни. Целые десятилетия жизни проходят под гнетом внешних интересов и в конце концов подавляют образ Божий, дарованный душе человека.
Но раз человек ступил на вышеописанные ступени - отвергся мирского жития, ему уже легче сделать шаг на четвертую, которую преподобный Иоанн Лествичник называет послушанием. Послушание славная, но весьма нелегкая добродетель; она же и необходимая, как исключительное средство самоисправления. В каждом из нас вложен гордый дух и своенравный характер - это страшная закваска зла для всей жизни человека. Ее нельзя уничтожить ничем иным, как послушанием. Отчего в нас самообольщение, отчего мы рассеяны и ленивы? Оттого, что не поднялись и не позаботились стать на степени послушания в лествице духовного усовершенствования.
Без послушания человек что дикий конь без узды: он и красив и силен, но страшен и бесполезен. Послушание есть та черта, которая сообщает прелесть человеческому характеру. Что может быть приятнее юноши, когда он идет туда, куда ведет его опытная рука отца? Что может быть отраднее, когда видим дочь, слушающую со всем вниманием дружеский совет своей матери, знающей свет и тени этого мира? Как счастлива та семья, где живут люди, усвоившие себе послушание: старшие навыкли повиноваться закону Божию, закону своего государства, а младшие идут по стопам старших! В такой семье нет возмущающих сцен, тех сцен, где каприз младших служит законом для старших, а старшие волей-неволей уступают, скрепя сердце подчиняются... Оттого и самое высокое счастие человеческой жизни, семейное счастие, становится с течением времени все более и более недостижимым, так как семья составляется из непослушных. Оттого и великое дело человеческого брака не возбуждает в наше время тех высоких упований, какие в нем указывает слово Божие и какие ищет в нем человеческое сердце. Христианская семья есть вместилище любви. Любовь же требует беспрерывных и самых нежных, самых кротких, бесстрастных, восторженных отношений; но они недостижимы, как небо, для тех, кто не поднялся на ступень послушания в лествице духовного восхождения...
Пятая ступень нравственного восхождения - покаяние. Покаяние есть чувство и сознание человека, предстоящего суду Божию. Нравственный закон для человека должен являться драгоценным даром, сокровищем, святыней, до которой касаются благоговейно. Каждое непочтительное прикосновение к этой святыне производит в человеке скорбь, вопль совести. В детстве наглядно проявляется это чувство: дитя сделало дурно, ему об этом заметят, и оно плачет; чуткое чувство не успокаивается, пока не утешат. Дитя разбило мертвую игрушку и плачет о ней искренними, живыми слезами. В ребенке вызывается чувство сознания своей небрежности, своей неосторожности.. но проходят годы, вырастает из этого ребенка человек - он уже не плачет, если разобьет сердце другого человека, не плачет, если оскорбит закон Божий, нарушит отеческий и материнский совет... Отчего это? Оттого, что жизнь низвела его со ступени покаяния, с той ступени, на которой всего виднее наше личное бессилие и всемогущая сила благодати Божией.
Кажется, мы указали лишь пять ступеней духовного восхождения, а их тридцать... Да поможет нам Господь наш Иисус Христос проходить эти ступени... Будем послушны: терпением да течем на предлежащий нам подвиг. Аминь.