"Хотелось бы всех поимённо назвать"
Воспоминания протоиерея Ильи Шапиро остроительстве храма в Клайпеде и начале священнического служения.
Храм школьный. Храм детей и родителей. Храм дочерей-мучениц и бескровной великомученицы матери… Пробуди, четверица святая, единокровная, спасительную душе память – о Божием священном даре и о смирении нашем.
Память юности священнической особая: каждый момент овеян вечностью: как печать крестная, как чудо Божия прикосновения к открывающейся навстречу немощи человеческой. Вехи живой истории колокольным звоном, даром-ударом побивают совесть: коль многое можно успеть, а многого не удалось.
Вот с будущим отцом Владимиром согласие наше: как нужен Клайпеде второй храм. "Кажется, и у нас в школе место есть," – директор свидетельствует. Подумалось: "Это ли не Христов призыв: дерзайте?!" И дерзнули, но не рискнули тогда на большее, маловерные.
Вот и беседа наша с батюшкой Антонием: мол, и место есть в школе, и обустроить его недолго. "Поехали, посмотрим, батя," – простой следует ответ. И посмотрели, и увидели: кабинет биологии бывший строго на восток смотрит, приготовил, как будто, место для алтаря. Ясное дело: надо владыке звонить. Теперь как-то по-новому все будет: страшно, а назад, видно, пути нет. "Благословите", – говорит в трубку батюшка, и все владыке объясняет. "Благословите", – вторю я. "Бог благословит", – слышим ответ и строгой исполняемся радости: вот и началась она в Клайпеде – новая жизнь.
А потом – устроение святыни и красоты Божией в ней. И чудесных посылает Господь людей. И мы малую, но золотую их часть вспомним сейчас.
И первую – Первову Марию Павловну, нашу Анну Фануилеву, вдову благоговейную, не отходившую от Церкви день и ночь. И кроткую другиню ее Веру Михайловну, и хозяюшку внимательную Раису Яковлевну. И Бориса-моряка, и Юру-друга, и Александра-резчика, из рук которого вышел иконостас. И тружениц – незаметных людям, тем драгоценных Богу: Нину Боровко, Еву, Юлию Михайловну, Любу-учительницу и иных многих. Почили уже они с миром о Господе – вечная им память. И здравствующих, незабвенных: Владимира Подгорного – друга и живописца, Нину искреннюю и хозяйку Лидию, Катю-певчую и Наташу-регента, Валю-бухгалтера и Людмилу-помощницу, Жанну-детоводительницу и уставщицу Светлану, Татьяну со Иваном и Феоктистой преданных. И Романа с Ларисой со Владимиром и Тамарой, друзей искренних, и Виталия, к высшему подвигу устремившегося, и верных отца Петра с матушкой Мариной и радость сердца моего: отца Сергия с премудрой матушкой Юлией и художника преизящного Валерия Осышного, красоте здесь начало положившего росписью. Что же о первопроходцах, о чете настоятельской скажу? Не достанет мне повествующу лета… "Хотелось бы всех поимённо назвать" (А. Ахматова), но и не хватит места в «Благовестнике», если по достоинству похвалю всех. И чем отвечу теперь на любовь Вашу? Недоумеваю и ужасаюсь. Разве только Господу и мученицам помолюсь.
Да умножит Он во благих живот ваш, родные! И новопришедших да укрепит святых молитвами. И да соединит нас во веки в Себе. Аминь.
С Рождеством – Христовым и твоим, дорогой сердцу храм! Многая тебе, юбиляру, лета!
Протоиерей Илья Шапиро
