Отец Илья выступление в ИМЛИ

Отец Илья выступил с докладом в ИМЛИ.

Краегранесие: формы, смыслы, импульсы в византийской, древнерусской и современной гимнографии.

21 июня 2024 г.

Сравнительный анализ.

Во-первых, определимся, что такое краегранесие. Как увидим позднее, это будет совсем не лишним, ибо понятие это поддается расширению. А пока в соответствующей статье Полного православного богословско-энциклопедического словаря читаем:

«Краегранесие – акростих, т. е. начальные в строках буквы, из которых сложено имя или целое речение. В наших оригинальных и переводных канонах, равно как и в греческих означает не более, как начальный стих, представляющий тему, или главное предложение поемого канона». Обращение к богословскому словарю отнюдь не означает сугубо клерикальной тематики данного понятия. Аналоги есть и в литературе светской. Как не вспомнить по нашему поводу весьма совершенную форму «венка сонетов», на которую дерзали весьма уважаемые мастера поэтического цеха. (Достойным образцом в этом жанре может послужить КОРОНА АСТРАЛИС Максимилиана Волошина). Раз уж упомянут венок сонетов, добавим, что в силу сложности формы по статистике во всей мировой поэзии несколько более 600 примеров, четверть которых – достояние поэзии русской. И, можно сказать, по аналогии с венком сонетов, возникает и в церковной среде мнение, что краегранесие – удел лишь самых совершенных гимнографов. Однако, в нашем случае дело обстоит иначе. Действительно, краегранесие – древнейший прием гимнографии. Но в абсолютном большинстве случаев обращен он к смыслам, определению квинтэссенции, главного вектора всего сочинения, но никак не к демонстрации способностей автора. И здесь, кажется нам, настало время расширить само понятие краегранесия.

Обратимся к известнейшему гимнографическому тексту, посвященному Благовещению Пресвятой Богородицы, подписанному, между прочим, так: «Кано́н, творе́ние кир Феофа́на, его́же краегране́сие по алфави́ту до 8-я пе́сни». Оказывается, алфавит может сам по себе выражать некие существенные смыслы и, таким образом, как сказано выше, определять или, по крайней мере, влиять на вектор всего сочиннения. И теперь хочется обновить предложенное выше определение краегранесия следующим образом: «Краегранесие – акростих, т. е. начальные в строках буквы, из которых сложено имя, алфавит или целое речение. В канонах, равно как и в иных духовно-гимнографических текстах означает начальный стих, не исключая и алфавитной последовательности букв, представляющий тему, импульс или главное предложение этого текста»

Более подробное рассмотрение различных видов краегранесий начнем с хорошо забытого старого, алфавитного. Им пользовался еще царь-псалмопевец Давид (10 в до РХ). Самый длинный 118-й псалом, состоящий из 176 стихов и содержит 22 блока (по числу букв древнееврейского алфавита – от алеф до тав) по 8 стихов каждый, начинающихся внутри блока с одной и той же буквы (сами блоки следуют, само собой, алфавитному порядку. Близкий к нашему времени толкователь 118-го псалма св. Феофан Затворник пишет по этому поводу: «Святой пророк Давид составил псалом этот для обучения сына своего Соломона, которого готовил в преемники себе, закону Божию и молитве». Таким образом, открывается первый, хотя и прикровенный смысл, вложенный в алфавитное краегранесие - духовно-учительный. Ветхий Завет содержит и другое произведение, использующее алфавитное крегранесие глав. Речь ведем о Плаче Иеремии (6в. до РХ). Отголоски этой книги как в богослужебной, так и во внебогослужебной гимнографии, слышны доселе. Святитель Игнатий (Брянчанинов), хоть и не придерживается строго канонического краегранесия, но использует сам метод пророка Иеремии, деля главы по древнееврейскому алфавиту, и соответственно, внося схожие смыслы библейского Плача, в свой «Плач инока о падшем брате».

А в современной гимнографии находим «канон царя-мученика» (то есть Николая Второго), написанный в РПЦЗ к прославлению в ней в 1981 году царской семьи. Хотя и у канона этого свое классическое краестрочие, точно соблюдаемое по старой орфографии: «Пощади, Боже, люди согрешившія», однако уже в самом начале задается здесь тон Иеремиина плача, и, соответственно смысла, схожего пророческим воздыханиям: «Поруганіе зря и разореніе земли своея отъ безбожныхъ врагъ, плакася изъ глубины сердца благочестивый царь, якоже пророкъ Іеремія и тріе отроцы, моляся за люди согрешившія и горько стеняше: милостиве Господи, не остави насъ». И в приведенных строках, и в краегранесии канона, и – что особенно важно! – в алфавите, цементирующем так сказать структуру и пророческого, и святительского, а теперь и царского плача, ощущаем полноту беды. Отступив чуть назад, дерзнем предположить, что именно полнота алфавита, вдохновила и Давида-царя вложить его в самый полновесный 118-й псалом, обращенный в богослужебной уже практике к поминовению усопших, то есть теме исполнения жизни земной - переходу из времени в вечность.

Возвращаясь к алфавитным краегранесиям, отметим, что они особенно почтены вниманием в период расцвета византийской гимнографии. К уже помянутому канону Благовещения (автор – прп. Феофан Начертанный) добавим и более ранние примеры. Во-первых, это Великий акафист Похвалы Пресвятой Богородице, с некоторой долей вероятности приписываемый прп. Роману Сладкопевцу (5 - 6 вв.). Там 24 из 25 икосов и кондаков (12 пар) выстроены в порядке букв греческого алфавита, с которых они и начинаются. Во-вторых, отметим уже несомненного авторства того же прп. Романа певца стихиры на хвалитех Предпразднества Рождества Христова. Их тоже по греческому алфавиту 24, и поются они частями - блоками, ибо разделены на несколько дней Предпразднества. И уже после жизни прп. Феофана Начертанного, была явлена миру безмерно дорогая нашему сердцу Азбука - кириллица. На прошедших месяц назад Кирилло-Мефодиевских Чтениях в Калининграде прозвучал замечательный, на наш взгляд, доклад профессора Н. П. Видмарович, название которого говорит само за себя: «Азбука как модель познания мира». Автор доклада приводит несколько важных цитат, обращающих наше внимание и на форму азбуки, столь сходную с краегранесием, и, соответственно, на смыслы, содержащиеся в ней, лейтмотив, так сказать. Приводя слова Дмитрия Сергеевича Лихачева: «Русский исконный алфавит представляет собой символику единого познавательного процесса», Наталия Петровна продолжает: «Познание букв, овладение графикой и орфографией, по сути, приравнивается к познанию иконописи и священных текстов, строящихся на каноне, что есть, если прибегнуть к определению Виктора Васильевича Бычкова, «умопостигаемом знаке-символе умонепостигаемого мира». Азбучная молитва равноапостольного Кирилла (9 -10 в.в.) - предполагает автор доклада - вполне могла быть вдохновлена и Алфавитарием св. Григория Богослова (4в.). Ниже – краткий фрагмент из упомянутого труда св. Григория:

A Началом Бога делай и концом всего. «Аз есмь Альфа и Омега»

Б Во благо жизнь вседневно умирающим.

В Благих мужей все познавай деяния.

Г Преуспеванье злое хуже бедности.

Д Творя добро, ты подражаешь Вышнему.

Таким образом, в период расцвета византийской патристики и далее - гимнографии – очевиден интерес к алфавитному краегранесию, укорененному в ветхозаветной пророческой традиции, вдохновленному и новозаветной полнотой смыслов, выраженной в Апокалипсисе, и несущей миру учительный импульс: «Аз есмь Альфа и Омега - начало и конец», - говорит Заповедавший ученикам: «Научите все народы».

Следует сказать, что в древнерусской богослужебной гимнографии тоже встречаем краегранесие по алфавиту (русскому уже). Так, пусть и с малыми отступлениями, написан канон святителю Филиппу Московскому. Думается, и здесь обращение к алфавиту может быть связано с полнотой личности святого: он и монах-подвижник, и святитель - проповедник и исповедник, и христоподобный мученик, а прежде – простой русский гений –

устроитель земли. Как не расписать ему канон на все буквы алфавита?!

Перейдем теперь к рассмотрению различных групп классических краегранесий канона, то есть построенных на молитвенных воззваниях. Основных вариантов здесь, как нам видится, три.

А. С ирмосами - 2 примера – для контраста, наверное:

1. Из канона прп. Космы Майумского (8в.) на Вход Господень в Иерусалим: Оса́нна Христо́с евлогиме́нос Фео́с.Автор, по-видимому, не имея предшественников в гимнографии праздника, сам создает и ирмосы, и тропари.

2. Канон свмч. Михаилу Маркову: Михаиле чудне,помолися о верою и любовию тя поющих.

Как видим, несмотря на разницу уровней, эти краегранесия имеют целью или приобщение к празднику, или молитву святому небесному о грешных земных. Практически крайне редко краегранесия содержат начальные буквы ирмосов – вот и редкость они в древнерусской гимнографии - ибо ирмологий описывает устоявшийся набор текстов этих песнопений, и гимнограф оказывается скован малым числом ирмосов при предварительном составлении краегранесия.

Б. Без ирмосов: таких вариантов – преобладающее большинство. Рассмотрим примеры: первые два – византийские, затем один древнерусский, один - относительно недавний - и, наконец, современный.

1. Великий Четверг (кир Косма): Ти макра́ пе́мпти макро́н и́мнон екса́до. (В Великий Четверток долгую песнь пою). Смысл краегранесия налицо – указание на особое место Великого Четверга в контесте служб Страстной.

2. Успение – канон 1-й (кир Косма): Да торжеству́ют Богому́дрии –здесь акцентируется приобщение радости Богородичной Пасхи.

3. Тихвинская икона Божией Матери: О Благода́тная, Ты облагодати́ ми препро́ста сло́ва песнь. Здесь, очевидно, автор смиренно испрашивает благословение на свой труд, да не окажется он бесплодным.

4. Державная икона Божией Матери (автор службы – св. Патриарх Тихон): Спаси́, Богоро́дице, правосла́вную зе́млю и сохрани́ лю́ди Твоя́

Автор в лютую годину страдания всея Руси молится Царице Небесной.

5. Бутовским мученикам: Бутово претихое плач еси нам и упование, хвала и дерзновение.

Здесь краегранесие соответствует структуре канона, содержащего в каждой песне триединую тему Пасхи: Распятие, Погребение и Воскресение - то, чему приобщились мученики, следуя за Христом.

В. Третий случай обычного краегранесия – без ирмосов и без Богородичных тропарей - находим в приведенном выше каноне царя-мученика: Пощади, Боже, люди согрешившія.

Написанный от первого лица, обращенный ко Господу Самому, этот канон, очевидно, не предполагает собственных Богородичных тропарей, потому и присоединенные, как бы отдельно звучащие Богородичны не касаются стержневой молитвы, вложенной в краегранесие.

Подводя итоги, обратим внимание, что само по себе наличие краегранесия в каноне еще не свидетельствует о качестве гимнографии, потому что акростих составить изначально не трудно, а потом начинать тропари с избранных букв тоже не составляет проблемы. Содержание же, глубина символов и образов, наличие некоей поэтической тайны в тексте, при безусловной его красоте и точности – задача куда сложнее. Но, когда краегранесие составлено поистине мощно, исполнено смысла, многопланово, как мы видим на лучших примерах древней гимнографии, тогда и сама постановка задачи на составление канона или, возможно, иных богослужебных блоков требует от гимнографа самокритичной ответственности, усердия, творческой искры, а главное – молитвенной надежды на всесильную помощь Божию.