Об атеистических нападках на почитание Новомучеников - Ошибка девятая

Категория: Актуальное

Содержание материала

Страница 10 из 13

Ошибка девятая

Б. Юлин говорит: «Но кроме того часть новомучеников действительно подвергалась преследованию со стороны советской власти за антисоветскую деятельность».

Да, в итоговых формулировках приговора часто использовались словосочетания «антисоветская деятельность» или «контрреволюционная пропаганда», однако, если посмотреть материалы следственных дел и собственно то, что именно инкриминировалось как таковое, мы увидим весьма интересные примеры. Вот, пожалуйста, судите сами.

Священномученик Матфей (Александров) был бессребреником и за требы денег не брал и вообще о деньгах говорил пренебрежительно. Когда его арестовали, то на основании этого обвинили, что он «в церкви ведет контрреволюционную пропаганду против советских денег и отказывается их брать».

При аресте священномученика Илии (Бенеманского) ничего компрометирующего не обнаружили, но нашли 45 рублей мелкой серебряной монетой, и на основании этого обвинили священника в том, что «он умышленно придерживал у себя разменную серебряную монету, преследуя цель подрыва правильного денежного обращения».

Вот как это? Имеет ли священник у себя деньги или отказывается от них – в любом случае это оказывается антисоветской деятельностью?

А вот какая «ужасная» антисоветская деятельность священномученика Константина (Некрасова): ему поставили в вину то, что он, отмечая в календаре числа по старому стилю, случайно поставил цифру «8» на фотографию Сталина, что было расценено как «враждебное отношение к советской власти и руководителям партии». И его за это расстреляли.

Преподобноисповедник Рафаил (Шейченко), говоря на проповеди о жизни преподобного Иоанна Дамаскина при дворе халифа, сказал, что «мы не можем представить себе той восточной древней роскоши, которой окружали себя… восточные правители». И эта фраза была поставлена ему в вину – следователь заявил: «В этой своей проповеди вы, сравнивая жизнь Иоанна с советской действительностью, высказывали клеветнические измышления на материальное благосостояние трудящихся в СССР».

Мученика Иоанна Емельянова обвинили в том, что он «в контрреволюционных целях прославлял могилу умершего иеромонаха Аристоклия и организовал на нее паломничества».

Да, конечно, это серьезная угроза для советской власти, когда один пожилой человек организовывает путешествие нескольких людей на могилу уже умершего иеромонаха Аристоклия. Да, тут, конечно, революция в опасности. И за эти вот паломничества человека приговорили к расстрелу.

У другого верующего – мученика Иоанна Малышева – при обыске во время ареста были найдены граммофон и 20 дореволюционных пластинок с церковными песнопениями, в том числе и с государственным гимном «Боже, царя храни». Выяснив, что он проигрывал эти пластинки, следователь на этом построил обвинение в «систематическом ведении контрреволюционной фашистской агитации».

Ничего так, да? За пластинки получить пять лет лагерей?

Но пластинки эти были обнаружены при обыске, а значит, решение об аресте было принято до того, как их нашли. Так почему же было принято само решение об аресте? Причина та же, что и в упомянутом выше случае с монетами, которые нашли при обыске: потому что человек принадлежал к Церкви и вел церковную жизнь.

И вот еще пара примеров.

Больного и старого (ему было уже 95 лет) владыку Алексия (Бельковского) сотрудники НКВД доставили в тюрьму… на простыне

Священномученик митрополит Серафим (Чичагов) к моменту ареста был уже давно на покое, ему шел 82-й год, он был прикован к постели – так при аресте его вынесли на носилках и в машине «Скорой помощи» доставили в Таганскую тюрьму, а затем осудили и расстреляли. И священномученик архиепископ Алексий (Бельковский) по болезни не мог самостоятельно передвигаться; ему было 95 лет, когда за ним пришли сотрудники НКВД и вынесли его на простыне.

Разве есть какая-либо рациональная необходимость в том, чтобы разыскивать и тащить в тюрьму давно отошедших от дел и доживающих последние дни больных стариков? Они не были правящими архиереями, нигде не выступали, ничего не издавали, не вели никакой публичной деятельности, а по причине телесной немощи даже не совершали богослужений. Какую угрозу они представляли для советской власти? Чем могли повредить ей?

Очевидно, что единственной причиной их преследования было то, что они принадлежали к числу служителей Церкви.