IX. Кто есть ближний мой
Чем яснее, трезвее и чище у человека взгляд на жизнь и людей, тем возвышенней, благородней и свободней его дух.
Когда молишься за ближнего, молись от всего сердца, возьми, так сказать, его в свою душу. Тогда только твоя молитва за него будет действенна, ибо если он немоществует чем-либо, а тем более сильно, то по вере твоей Господь поможет ему. Но можешь ли ты поднять его немощи и тем болеть от них, если не будешь жить его жизнью? А это возможно лишь при общей с ним жизни по душе. Чтобы она была правильна, чиста и богоугодна, надлежит, дабы она была направлена верою по духу. Сие и бывает в молитве от всего сердца за ближнего. Молись же так за него, и Господь воздаст тебе за сие богатою Своею милостью.
Церковь — тело, а в теле есть борьба здоровых и больных частей, доколе тело не достигнет совершенства. Поэтому не надо смущаться неурядицами между верующими, а голова наиболее видит больные и вредные места и хочет исцелить их горькими лекарствами и операциями. Отсюда заповедь Иисуса Христа о кресте.
1924 г.
Мы связаны с людьми от толстых связей канатных до тончайших нитей всевозможных отношений; из них только отношения во Христе и ради Христа прочны, а остальные будут иметь конец. Тогда эти канаты и нити обрываются. Благодать Божия очищает наши отношения к ближним, дабы они были лишь отношениями во Христе, чтобы Бог был всяческая во всех. Одним из средств к сему очищению является клевета. Это весьма могущественное средство, ибо разрывает самые тонкие и в то же время самые прочные отношения наши к ближним — духовные. Напор клеветы выдерживает лишь отношение во Христе. Отсюда понятно, что ее можно вынести с честью лишь с особенной помощью Божией, и перенесший ее сим самым свидетельствуется в своем облагодатствовании.
С другой стороны, клевета разрывает даже связи во Христе между оклеветанным и малыми по вере, лишая первого молитвенной помощи и поддержки с их стороны, столь необходимых в жизни духовной или по вере, и в то же время нарушая союз любви, а то и совершенно разрывая его. Вот почему клевета есть грех, помимо своего главного греховного основания — неправды. И какой тяжкий и ужасный грех! А как она распространена в современной жизни! Кажется, никогда она еще не была так широко разлита и так губительна, несправедлива и язвительна, как теперь. И это знамение времени — сила зла.
Нет праведных на земле, но более грешный бывает подчинен менее грешному. Последний заботясь о первом, а первый пребывая в послушании о Господе у последнего, усовершаются и достигают вечного спасения. Поэтому нечего последнему ценить себя или быть лучшего о себе мнения, нежели то есть на самом деле: (10) как написано: нет праведного ни одного; (11) нет разумевающего; никто не ищет Бога; (12) все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного (Рим. 3, 10–12).
1924 г.
Дары благодати Божией праведнику не столь ясны живущим с ним или при нем, так как все его принадлежит им ради временного общения их по вере и духу, так что те и не замечают их. Им лишь хорошо с ним и при нем. А извне, посторонним, эти дары виднее или даже очень видны.
1924 г. М. М.
Чем больше Господь дает нам даров Своей благодати по вере нашей, тем больше мы должны давать их ближним, конечно, с рассудительностью.
1925 г. им. М. М.
Если всякие телесные действия наши к ближним имеют значение, то тем более таковые по вере.
Пользуйся от людей и советами, и искушениями от них или чрез них. Они твои учители. А когда ты получишь от них всё, что они могут дать, то учить будет тебя Сам Христос, и ты тогда можешь превзойти их.
1925 г.
Многие из нас искренно сознают себя грешниками, что и высказывают, но в отношении других людей они поступают не по религиозной идее, что, казалось бы, и должно было быть за таким смиренным сознанием, но по личным побуждениям, отношениям, счетам и т.д. Например, не пойдет такой смиренник к священнику, который ему не нравится, хотя бы то был его приходский пастырь или другого не было бы. Не пойдет в такую церковь, где ему не нравится пение или где ему придется встретиться с неугодными ему людьми. Не таково было смирение мытаря. Фарисеи и клир еврейский были его злейшие враги, однако он пошел в храм Иерусалимский и, молясь там, считал себя грешнее одного из тех врагов, фарисея. Так бывает, когда человек бывает искренен в своей совести пред Богом, считаясь с Ним, но не с людьми.
1925 г.
Когда порицают нас за правильные поступки, тогда возвышают нас над собой и умножают нам право нравственного суда над порицающими. На земле это выразится в господстве духовном, а на небе — в правосудии Божием. Итак, наблюдай строго за справедливостью своих мыслей, слов, дел и особенно отношения к ближним, растворяя ее любовью, которая в обыденной жизни есть доброжелательство. Какую же великую власть и право над сатаною и его слугами получила Божия Матерь, оклеветавшаяся ими!
Господь большею частью не дает праведным видеть лукавство грешников, дабы они от всей души относились к ним, ибо до смерти их всегда есть им возможность исправиться. Поэтому не суди никогда людей, хотя бы и видел их дурные дела, исключая прямое восстание их против Бога, но относись к ним доброжелательно.
Вся жизнь наша в Боге. По-видимому, Его было бы и достаточно нам. Но Он невместим и не может быть объят никакой, даже высшей, тварью. Открывается же богатство и разнообразие Божественной жизни и существа в Его творениях, преимущественно же разумных, ангелах и святых. Итак, только Богом мы можем быть сыты, но входить в познание разнообразия Его Божественной жизни мы можем в Его творениях. Поэтому чем в больший круг рабов Божиих ты входишь, тем большее познание о ней получаешь. Благодари же Бога, когда Он обращает к тебе сердца верующих и вводит тебя в широкий круг их для тесного общения с тобой. Это Он Сам, живущий в тебе, привлекает их к Себе, а ты сим входишь в познание и рассмотрение разнообразия Божественной жизни. Итак, ищи облагодатствованного служения ближним.
1925 г.
Мы не терпим в людях тех недостатков, которыми сами страдаем, и любим их с такими достоинствами, каких сами не имеем. Это обстоятельство нужно принимать во внимание при отношении к людям и стараться быть выше себя, не связываясь своею немощью в отношении к ним.
1926 г.
Всякий грех можно простить, кроме гордости и лукавства или лицемерия. Относительно первойнужно смотреть, диавольская ли она, противящаяся Богу, или [это] болезнь греховная в верующем. В первом случае нужно уклоняться от таких людей, ибо конец их — гибель и временная и вечная. Во втором случае нужно терпеть человека, ибо гордость будет доводить его до бед и поражений в жизни и тем образумливать его. От [первых же] нужно решительно отвращаться, не имея никакого общения с подобными людьми, кроме необходимого или неотвратимого.
Победить страсть женщины к себе, так чтобы поставить ее в разумно-свободное духовное отношение к себе, — это всё равно, что победить страсть в самом себе. Так мыслить нужно и о всякой страсти с чьей-либо стороны в отношении нас. Побеждая ее в относящихся так к нам, мы побеждаем ее тем самым в самих себе и либо очищаемся от нее, либо становимся выше ее.
Мы постольку несем немощи и грехи ближних, поскольку разделяем их, для чего приходится жить общей с ними душевно-телесной жизнью. Отсюда, чтобы быть благополучным от заражения грехом или расслаблением духа, нужно быть во Христе, Который только Один подъял на Себя грехи и немощи всех людей. Поэтому нужно смотреть на степень даруемой нам веры и выше ее не браться.
1929 г.
От любви исходит святость (от жизни исходит дыхание), любовь рождает силу или мудрость или правду (посему последняя [правда] есть вид или образ первой [любви], или другая сторона ее, так как рождаться может только однородное, как и всё в природе духа и [в природе] видимой). Сие [есть]образ Пресвятой Троицы. Отсюда — где нет правды или правосудия, там и нет истинной любви, а только кажущаяся (например, баловство родителями детей). Поэтому естественно и правосудие Божие в отношении зла. Бог Отец, изначальный Источник и Причина, Своею Силою и Мудростью, Сыном, сотворил мир, животворя его Своим дыханием или святынею.
1929 г.
Не тот велик, кто возвышается, а тот, кто снисходит. Ибо первому нужно еще возвыситься, чтобы стать великим, а второй оттого и снисходит к малым и немощным, что велик.
Общий грех связывает верующих и вообще людей. По мере очищения от него верующий приходит в свободу духа. Если одна сторона оставила грех и даже очистилась от него, то она тогда будет свободна духом, когда другая, с которой она грешила, или также оставит грех и очистится от него, или совершенно расходится с нею духом, так что ничего общего между ними не остается, или умрет. В первом случае по мере очищения от греха возрастает и свобода духа. Посему не участвуй в чужих грехах.
Просить о себе молитв — значит просить любви к себе. Итак, смотри, чьей ты любви просишь.
Судить о других людях по своим личным опыту и переживаниям ошибочно. У каждого человека своя психика, что мы очевидно видим на примере святых. Так, например, что Григорий Богослов побеждает кротко тихостью, то Златоуст побеждает прямым преследованием, а Василий Великий мужественным противодействием. Свои отношения к людям мы определяем сами, и какими мы их создаем, то же получаем и в ответ: Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки (Мф. 7, 12). Что для наших сердца и души по духу мучительно, то и есть зло, ибо добро радостно, легко и мирно: (29) возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; (30) ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 29 и 30).
1930 г. Из письма к о. П. Т-му.
Понять значит для благородного — простить, для низкого — отомстить.
Сущность спасения христианина и образ его в жизни общественной заключается в том, чтобы грехи своих близких по вере и духу терпеть и немощи их нести, еретиков и развращенных людей чуждаться, а с внешними иметь по мере необходимости внешнее общение. Сила, свобода, чистота и высота его состояния при этом заключаются во Христе, в жизни в Нем чрез непрестанную молитву и Cв. Таинства, преимущественно Св. Причащение. О, какое непостижимое и неоцененное богатство в нем заключается! Если бы современные христиане дорожили им, то они удобно бы проходили путь ко спасению, но огромное большинство их идет мимо него.
1931 г. Келья.
Таинство Пресвятой Троицы мы можем постигать в самих себе. Если мы пребываем в любви Божией, то она тотчас рождает в нас правильное понимание ближнего и его состояния и средств к его исправлению, если оно нужно. Так мудрость быстрее молнии одновременно с любовию возникает и действует в нас.
Когда мы отказываем нашим ближним в исполнении их желания, если оно не противно воле Божией, то этим мы препятствуем свободному действию в нас любви, отказываемся от нее. То же нужно сказать и о том, если мы уклоняемся нести немощи их без законных причин.
1931 г. Келья.
Когда человек ищет общения с подобными себе не ради их блага и вечного спасения, а ради самого себя, собственного удовлетворения, и не получает его [общения], то отсюда рождается в нем чувство одиночества. Таким образом, в основе его [этого чувства] лежит себялюбие, или эгоизм. Когда же человек вступает в общение с людьми ради их блага и вечного спасения, то эта самая его любовь привлекает к нему их сердца, ибо в нем тогда действует дар Божественной любви, которою мы, по существу, только и можем любить ближних, и эта Божественная любовь, действующая в нашем сердце, сообщает нам полноту действительного, самого глубокого и тесного общения с Богом и людьми. А тут уже одиночеству нет места. Но такая любовь всегда страдательна, ибо болеет о попрании людьми заповедей Божиих грехами и растлении ими их душ и тел. Вот почему никто никогда не видел на земле Иисуса Христа улыбающимся. Никакое чувство, ни материнское, ни иное, не заменит верующему Любви Божественной, насколько нежной, настолько сильной, насколько полной жизни во всех отношениях, настолько снисходительной к таким немощным, которые лишь немного могут соприкасаться с Нею или входить в общение с Нею.
1932 г. Келья.
В наших ближних зреют плоды духа. Всякий незрелый плод неприятен и не вкушается благоразумным человеком. Так и мы не можем вступить в полноту общения духовного с ближними и вкушать наслаждение от их добродетелей, кои есть плод духа в них, доколе они не придут в зрелость духа. Поэтому нужно терпеть недостатки ближних в надежде достижения ими этой зрелости, хотя бы это оказалось возможным лишь по смерти их. Тем большая радость будет нам от них в будущей жизни.
Легче учить других, нежели самому учиться. Легче смирять других, нежели самому смиряться.
1932 г. Келья.
Если человек стремится к истине и в какой-нибудь степени живет ею, то открывай ему правду, поскольку он понимает ее или может вместить ее. Остальное покрывай любовью, то есть его неспособность, немощь. От противляющегося истине удаляйся, в нужных случаях возражай ему, или отвергай, или противостань. Ожесточенных же противников истины обличай по примеру Иисуса Христа, обличавшего книжников и фарисеев.
Над кем или над чем мы возвышаемся, к тому нам должно снисходить; и в чем большей степени мы возвышаемся, тем в большей степени должно быть и наше снисхождение. В этом заключается смирение. Пример его мы видим в Господе. Будучи безмерно выше всякой твари, которая пред Ним есть прах, земля и пепел, даже больше — ничто, Он совершенно снизошел к ней чрез Своего возлюбленного Сына Иисуса Христа, вочеловечившегося и ставшего, таким образом, одною личностью с этим прахом. Ужасное дело. Так непостижима глубина Божественного смирения.
1932 г. Келья.
Любовь есть со стороны высшего крайнее снисхождение к низшему, даже до жертвенности, и строгость к чистоте и свободе духа до тонкости. Со стороны низшего она есть доверчивая преданность высшему и свободное послушание ему с покорностью во всем.
1933 г.
Обличение — знак несогласия; наказание как вразумление — знак любви и стремление приблизить к себе, но не всякий такую любовь принимает.
Алтарь.
Когда мы умираем душой для всего земного, душевного, плотского, оставаясь живы Духом во Христе, то хотя знание обо всем этом остается у нас, но духом мы возвышаемся над ним и ближним своим даем уже богатство духовное. Они уже не могут в нас найти тогда поддержки и питания своим земным и мирскимчувствованиям. Если мы ими связаны были с ближними, будучи таким образом общниками их во грехах, то, оставив грехи, мы возвышаем ближних к Богу. И насколько всё земное, душевное конечно, настолько духовное — небесно, бесконечно, и мы тогда с избытком вознаграждаем ближних за тот вред, который мы причинили им, будучи общниками грехов их. Так мы для этой цели можем и не иметь непосредственного общения с ними, как например, пустынник, лишь молясь тогда за них Богу о их спасении.
1934 г.
Когда беседуешь с кем-либо, то держись только истины и в себе самом, и в собеседниках, и в обстоятельствах, ибо только она победительна, а если бывает распинаема злобой и лукавством, то спасительна для вечности держащегося ее и доставляет ему там венцы славы. В личные же отношения, особенно дрязги, никогда не вступай и не опускайся. Но для этого нужно дорасти до истины — познать ее и даже вместить ее в себя, ибо только живущий ею и ходящий в ней побеждает ею.
1934 г.
Когда верный живет в послушании Церкви и ее уставам, так что тело и душа его сообразуются с духом или подчиняются ему, то в случае его безнадежной болезни можно молиться о его выздоровлении. Если он по неведению грешит против Церкви, но жив духом и кроток и смирен сердцем, то в случае такой же болезни тоже можно молиться о его выздоровлении, но лишь по его о том просьбе, дабы обратить сердце его к совершенному послушанию истине, пленить его ею. В первом случае действуют в верном законы духа, во втором есть некоторая невольная связанность духа, но и желание свободы его, отчего есть в душе борение. Если же верный извратил законы духа в себе в области чувственности или гордости, погасив дух в себе или ожесточившись в нем, то в случае неисцелимой болезни нельзя молиться о нем, ибо скорбь должна поражать его или доколе не истощится плоть, или доколе не смирится дух его. У Бога все можно вымолить. Можно вымолить здоровие и такому больному. Но умоливший о нем понесет с ним очистительные скорби или здесь, на земле, или за гробом.
1935 г.
Своими немощами и грехами мы распинаем своих ближних, убиваем в них земные и душевные чувствования, освобождая их дух от связанности ими, и приближаем их к смерти естественной. После нее их дух распространяется тогда и на нас, как виновников их состояния. Если они были рабы Божии, то приходим чрез них к познанию истины. А если они были чужды Богу, то мы терпим за них скорби, и тем большие, чем более они были чужды Богу. Если же мы сами чужды Богу, то по смерти их подвергаемся суду Божию и здесь, на земле, и в вечности.
Когда мы не проводим настойчиво своего желания в жизни, на словах или делах, как бы оно ни казалось нам правильным или хорошим, то мы подчиняем его и жизнь высшей Божественной правде, управляющей миром. Этим мы даем возможность спасения и чадам греха и диавола, не насилуя их свободы и предоставляя их собственному размышлению и выбору, если мы правы. Если же мы в чем-нибудь погрешаем, то лишаем этим их возможности обвинения нас пред Богом, так как мы их не понуждали к этой неправде, в которой, быть может, они и обличали нас. Так и Сам Бог предостерегал Каина от убийства Авеля, но не понуждал его насильно к отвержению от него.
Никакая личная наша привязанность к кому бы то ни было, или взаимная, не может быть так удовлетворительна для нас, чтобы мы не могли оставить ее. Довольно более или менее сильного искушения, чтобы отказаться от нее. Только привязанность по духу и вере крепка, как смерть, ибо она в Боге, и в искушениях только крепнет до совершеннейшей любви, а та крепче смерти. Поэтому наши личные стремления и желания ближе нам наших привязанностей к кому бы то ни было, если они [привязанности] не в Боге, и после своей смерти мы не окажемся вместе с любимыми нами людьми, так как личные наши и их стремления и желания могут оказаться несходными, так как в них никакого значения не имеют ни взгляды, ни цели — государственные, политические и под., а только духовно-нравственное состояние.
1935 г.
Мудрость, сила (Сына Божиего) все прощает, но не согласуется с безумием и плотским разумением, святость все покрывает (Святый Дух), но противится гордости и непослушанию. Любовь (Бог Отец) всё терпит, но дает себя приемлющим Ее.
1937 г.
Если между людьми есть душевная привязанность или любовь естественная, даже у лиц разного пола, то это обязывает их быть особенно строгими друг к другу в духовно-нравственном отношении, а не вести к расслаблению духа и тела и потворству слабостям.
1937 г.
Когда мы несем немощи наших ближних, и особенно один супруг — немощи другого, то с нами бывает сила Божия, укрепляющая и защищающая нас в скорбях, от них бывающих.
1937 г. Из письма к Е. Б.
Личные переживания нельзя переносить на отношения к людям.
1938 г.
Угождение людям влечет за собою и другие грехи, например ложь. Поэтому угождение людям несовместимо с угождением Богу. Служить людям, их нуждам, мы должны (Рим. 15, 2: Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию; 1 Кор. 10, 33: так, как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись); но угождать им, то есть делать угодное их страстям, мы не должны: Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым (Гал. 1, 10).
Из письма к В. П.
Солнце ослепляет больные глаза, а здоровые могут выдерживать его свет. Так и Слово Божие есть духовное солнце. Оно ослепляет больные гордостью и чувственностью души, и они в ослеплении впадают в заблуждение относительно его. Способные же к исцелению души оно исцеляет, приводя их к покаянию и рождая умиление в них, как и солнечные лучи имеют исцеляющую силу в болезнях, если они еще не разрушили организма. Так и словом правды, любви и святыни нужно дорожить и не обращаться с ним ко всякому, но лишь к сохранившему способность оздоровления душевного чрез него: Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас (Мф. 7, 6). Иначе ожесточенные враги их могут уловить нас в нем, как это они пытались делать и с Иисусом Христом (Мф. 22, 15).
Просмотров: 3058